Семь потов и двадцать две мозоли.

Глеб Великанов, 25 Апр 2017


Всепоглощающая сырая  колкость  осени на западе штата Вашингтон, сегодня  очевидна любому находящемуся рядом с бензозаправкой Шеврон, что давно прилепилась на перевале Снокуолми, немного  восточнее Сиэттла.  Здешние проливные дожди, постоянно идущие в Сентябре обязательно промочат до нитки любого ходока менее чем за половину часа.  Безнадёжно пытаясь оттянуть этот «мокрый» момент, я  нехотя съедаю три буррито с яйцом, выпиваю несколько чашек чёрного кофе,  затем медленно  отсылаю дюжину открыток друзьям и знакомым.

Будучи в пути уже 120 дней, я до последнего глотка представляю что можно ожидать от следующих трёхсот вёрст : дождь и холод, изнурительные ежедневные  марш-броски по 50 километров или даже более, когда непрерывное движение вперёд иногда то единственное, что сможет согреть и поддержать чуство относительного комфорта.  Вот и опять приходится  собирать покромсанные остатки силы воли для того что-бы дотянуть до логической точки эту «сквозную» экспедицию.

Термин «сквозной поход» в туристической литературе обычно  употребляется при описании прохождения всей дистанции любой из маршрутных  троп в Северной Америке.  Основные длинные тропы это  Аппалачинская  на восточном побережъе, Тропа Континентального Раздела проходящая по хребтам Скалистых Гор иТропа Тихоокеанского Гребня на западном побережье Североамериканского континента.  Эти три тропы,  каждая продолжительностью более трёх тысяч километров , займут месяцы прохода пешком.

4288-километровая Тропа Тихоокеанской Гряды (Pacific Crest Trail), сокращённо PCT, пролегает через высочайшие перевалы гор западного побережья Соединённых Штатов Америки, от границы с Мексикой до Провинциального Парка Маннинг в Канаде.  Каждую весну по ней начинают поход на Север от трёхсот до пятисот человек, конечно же  с намерением оттопать от двери до двери.  Но  не всем улыбнётся счастье и примерно две трети ходоков достигают заветной цели за шесть мецяцев.  В пути они  обязательно пересекут  бездюдную пустыню и неуютные  хребты Южной Калифорнии, исполинский массив гор Сиерра Невада уже в Центральной Калифорнии и сравнительно малые горы в Северной Калифорнии, окончив путешествие в Каскадных Горах штатов Орегон и Вашингтон.

 

Загадочность культуры «сквозных походов» и желание испытать свою выносливость привлекли моё внимание к PCT лет десять назад.  И вот, после стольких лет обывательской жизни, я наконец решился на личное знакомство с параллельной жизненной реальностью . Даже подготовка к «сквозному походу» занимает достаточное количество времени и требует определённых усилий.Примерно за шесть месяцев до первого дня похода, пришедшегося на День Победы, 9-го Мая 2010 года, я начал приобретать нескоропортящиеся продукты. Первоначально включив походную спиртовую горелку в перечень своего оснащения, я заготовил «домашние» обеды из сушёного мяса, круп и овощей.

Моя поклажа состояла из сравнительно лёгких предметов и включала  трёхсезонную палатку, фильтр для воды, спальный мешок, пару синтетических беговых шорт, футболки из шерсти, брюк и фуфайки из флиса, штормовки, минимальных принадлежностей личной гигиены, шерстяной шапки и (очень неудобного) ультралёгкого пенополиуританового матрасика.

Установив опытным путём преимущества наилегчайшего оснащения, могу порекомендовать единственное исключение:  прочный и удобный надувной матрасик стоит принебрежения экономией веса. В конце концов полный вес моего рюкзака по прибытии к южному пределу PCT, рядом с городком Кампо, штат Калифорния, составил примерно 18 килограммов.

 

Запас пищи, оснащения и одежды, в особенности запасных носок, изнашеваемых примерно по паре в неделю,  обычно пополняется по почте. Источники информации на Интернете, а так же книги-путеводители, описывающие практически каждый сантиметр тихоокеанской  тропы,  каждoe место для разбития лагеря, так же включают в себя список близлежащих почтамптов и населённых пунктов.  Как правило, перед «выходом на дело», каждый «сквозной» ходок направляет посылки с пополнением провизии и снаряжения на почтампты расположенных вдоль маршрута населённых пунктов и  планирует весь проход по частям, как говориться от «посылки до посылки». Дополнительная пища, приобретённая в каждом  случайном городке удовлетворяет зверский аппетит постоянно живущий внутри тебя, который порою может застилать глаза так, что не увидишь и апельсиноподобного закатного солнца после многочасовой ходьбы.

Первая неделя моего путешествия стала боевым крещением —  самым настоящим инквизиторским испытанием результатов  физической подготовки, что я затеял примерно за полгода до дня Х.  Тогда я пробегал от десяти до тридцати километров.  Но всегда возвращался домой, теперь же…Волдыри, неизбежные при таких длительных переходах, дали о себе знать после первой же недели на РСТ.  В результате, слой кожи выросший на ступнях бы настолько толст, что об них можно было с лёгкостью  тушить сигареты  или даже ходить по горячим углям.  Всё это конечно красивая лирика, но в те дни я не смеялся, поскольку был вынужден замедлить темп.

 

Самая серьёзная травма постигла меня в конце пустынной части Южной Калифорнии, рядом с перевалом Техачапи. Гадкая неприятность  выразилась  в форме переднего большеберцового синдрома.  Сей  «старческий» недуг мучал меня вплоть  до городка Мамонт Лейкс — практически весь  изнурительный путь через горы Сиерра Невада.  До сих пор с ужасом вспоминаю каждый сделаный шаг, что подло  отдавался жгучей болью сначала в правой, потом в левой голени.  Но несмотря на эти «мелочи», мне приходилось продолжать ходьбу,  монотонно штампуя по сорок километров в день —  группа университетских друзей планировала встретиться со мной именно  в Мамонт Лейкс 4-го Июля. Единствинным источником облегчения были чистый воздух, до ярко голубое небо и  болеутоляющие средства, принимаемые мною на каждом привале.

 

Пройдя половину всей тропы, в  калифорнийском городке Честер, я решил уменьшить вес рюкзака, заменив некоторые компоненты моего оснащения на более лёгкие, и полностью избавившись от ненужных. Теперь поход стал уже «улътралёгким»,  так как вес рюкзака, при полной загрузке не превышал 12 килограммов.  Не удивляйтесь, но домой отправились:  палатка (заменённая на более лёгкий вариант без дна), и спиртовка.  Как оказалось, отказ от горячей пищи не только облегчил вес рюкзака, но и избавил меня от забот приготовления обедов и даже мытья посуды.  С того момента, я питался исключительно лепёшками «тортилла», сухарями, сущеным мясом, колбасой, орехами, сухофруктами и витаминными порошками.  В компанию к палатке и спиртовке попал и фильтр для воды —  попровобав пить неофильтрованую ручейную воду в горах Сиерра, я заменил его  на очищающий химический комплект, на случай если моим единственным выбором были бы «сточные воды».

Распознав суть пешего туризма в неукоснительном быстрейшем передвижении от пункта А к пункту Б, я стал пытаться идти на север с максимально возможной скоростью.  Просыпаясь примерно в 7 часов утра, я начинал ходьбу сразу  после завтрака.  С этого моментя, я прирывал шаг только на двадцать минут каждые два часа для небольшого привала с принятием пищи и обязательно продолжая движение на север в любых условиях.  Такой порядок был весьма  эффективен в Орегоне, где 726 километров были пройдены за десять дней, а так же в Вашингтоне, ознаменовавшим  последние 830 километров PCT проливными дождями.

Как ни крути, но к концу похода, я всё – же  был измотан и морально, и физически.  Достигнув границы с Канадой в 3:30 утра 16го Сентября 2010 года, я уже был  готов издать воинственный клич, но проронить слезу радости омрачил факт, что до конца маршрута —  Провинциального Парка Маннинг оставалось ещё 12 км.  А за последние 26 часов похода, я прошёл 97 километров, практически без передышки и без сна.

Через полгода, когда коктейль чувств и опыта «сквозного» похода пришёл в соответствие с жизненными сценариями , я готов порекомендовать такой вид активного отдыха любому здравомыслящему  «хомо сапиенс».

Несмотря на временный дискомфорт, физическую и психологическую усталость, я всё – таки взамен получил  несоизмеримо больше чем вложил.  Теперь я знаю как пахнет солнечный рассвет, и уверен, что  способен на очень – очень  многое, прежде несбыточное, до которого обязательно дотянусь!